Медсестра-анестезист отделения реанимации и анестезиологии ГАУЗ «ГКБ им. Н. И. Пирогова» г. Оренбурга Марина Семушкина в четвертый раз готовится отправиться в командировку, чтобы спасать бойцов в зоне СВО.
С Мариной Николаевной мы встречаемся второй раз в стенах больницы Пирогова. «Мура», так звучит ее позывной, приехала всего на пару часов, чтобы пообщаться со своими коллегами. Сейчас все ее мысли там, как говорят бойцы, «за ленточкой».
«На передовой я нужнее»
– Марина Николаевна, какая у вас уже по счету командировка в зону СВО?
– Была третья, сейчас готовлюсь к четвертой. 20 февраля прошлого года поступила по контракту в добровольческий отряд «БАРС-6». Это штурмовой отряд специального назначения. В марте оказалась уже «за ленточкой», на территории ЛНР. Службу проходила до21 февраля 2025 года. Таким образом, контракт у меня длился один год, приезжала только на две недели в отпуск.
– Что входило в круг ваших задач в зоне СВО?
– С марта ездила на эвакуацию, эвакуировали раненых с точки ноль. Так у нас называли то место, куда с позиций (красная зона) вытаскивали бойцов. Там у нас в распоряжении 15 минут, чтобы добраться с ранеными до первого госпиталя, а он находится на расстоянии 12 км. Первую помощь бойцу начинаем оказывать еще в машине. Наша цель заключалась в том, чтобы стабилизировать его состояние и обеспечить доступ к вене для введения лекарств.
– Расскажите случаи из вашей практики.
– Бойцы в основном с большими кровопотерями. В моей практике было два бойца, которых я спасла, причем у них почти не было шансов. Одному из них я оказала помощь прямо в машине. Мы ехали на эвакуацию, его другая машина перехватила, и нам сказали, что он не доедет. Мы догнали этот автомобиль, забрали бойца. Я его в машине стабилизировала, и в итоге довезли до госпиталя. Парню 29 лет, позывной «Ворон». Ему ампутировали ногу после минно-взрывной травмы, сейчас он уже встал на протез. Поддерживаю с ним связь, очень благодарит, у него сын, которому только три года.
Второй случай был в октябре. Ребята пошли на задание, и один из них подорвался на мине, его позывной «Стрелец». Четыре часа выносили его, потерял много крови. Вынесли на точку, но на другую, потому что не донесли бы до нашего места. Нам пришлось ехать на позиции и оказывать первую помощь рядом с блиндажом. Ребята в это время мониторили небо, а я его стабилизировала, подключала обе вены. Пока мы его не прокапали на месте, не поехали, иначе бы я его не довезла. В итоге он был протезирован. Также поддерживаем с ним связь.
Будни «за ленточкой»
– Марина Николаевна, несколько слов о повседневной работе, которую выполняют медики в зоне СВО.
– В отряде мы открыли лазарет, чтобы лишний раз не отправлять бойцов в госпиталь. В нем мы оказываем медицинскую помощь – проводим ту же перевязку, накладываем швы, ставим капельницы. Кроме того, что мы участвуем в эвакуации раненых, проводим лечение бойцов на месте.
– Есть ли дефицит в лечебных препаратах?
– Препараты все, которые мы заказываем, а заказываем их через гуманитарную помощь, поставляются своевременно и в требуемом объеме. Поэтому, пользуясь возможностью, хотела бы выразить благодарность всем оренбуржцам, которые занимаются поставками гуманитарной помощи нашим бойцам в зону СВО. В остальном каких-либо проблем нет, по сути, все есть.
– Много ли у вас там медиков?
– Именно в том отряде, где проходила службу, я была одна из числа медработников. Были, правда, помощники и санинструкторы. И только под конец моего контракта прибыл врач-реаниматолог из Питера.
– Кроме ранений, какие еще распространены заболевания в зоне СВО?
– Главным образом пневмония, особенно выросло число заболевших с ноября прошлого года и по сегодняшний день. По существу, уже с полигона ребята приезжают к нам с вирусной пневмонией. Она, конечно, поддается лечению, поэтому в основном справляемся.
«Вернусь обратно»
– Марина Николаевна, вам предстоит четвертая командировка в зону боевых действий. Что вас снова и снова заставляет туда отправляться?
– После первой командировки я для себя решила, что вернусь обратно, но был период, когда меня не брали по предельному возрасту. И тогда, сидя у нас в больнице в операционной, говорю коллеге: «Это не мое место». Он говорит: «Почему?» В ответ ему: «Сижу здесь, а мысли мои там, с бойцами». Переживаю, как они там. В итоге для себя поняла, что я на фронте гораздо нужнее, чем здесь. Чувство, которое возникает, когда ты спасла бойца, никакими словами не объяснить. И каждый раз, когда заключала контракт, руководствовалась прежде всего внутренним душевным позывом – это мой долг и я должна быть там.
– В зоне СВО был и ваш супруг Сергей Юрьевич?
– Да, это так. «За ленточку» я зашла в феврале, а в марте зашел мой муж. Мне командир разрешил взять его в свое подразделение. До этого его обучила навыкам оказания первой медицинской помощи, чтобы он мог быть помощником и выполнять обязанности санитара-стрелка. Я должна была забрать его с собой на автомобиле, но поступил вызов. Мы едем за ранеными, и в этот момент нас атакует дрон-камикадзе. Мы выскочили из машины, но убежать не успели. В итоге в апреле я получила ранение, а муж как раз просился со мной поехать на этом автомобиле, и хорошо, что Бог тогда отвел беду. После ранения я попала в госпиталь сначала в Ростове, потом в городе Ейске. Затем мне дали месяц на реабилитацию, но в итоге дома пробыла всего 15 дней и вернулась обратно. Было это в конце мая, несколько дней провела с мужем, а потом его группу направили на выполнение боевого задания. И с него он уже не вернулся. Из десяти человек этой группы вышли обратно только шестеро.
– Что для вас самое сложное «за ленточкой»?
– За это время у меня уже за плечами достаточный опыт, поэтому могу твердо сказать, что сложного ничего нет. Безусловно, потеря мужа стала для меня психологической травмой, эмоционально было очень тяжело. Все думали, что уйду в депрессию, но я старалась все-таки сосредотачиваться на выполнении своих медицинских обязанностей. Есть, конечно, страх, и, к примеру, второй раз встретиться с дроном-камикадзе не хотелось бы. Что касается врага, то он безжалостный. Как только мы едем на эвакуацию раненых, они сразу же открывают охоту на нашу машину. Большая благодарность гуманитарщикам, которые прислали нам систему РЭБ, теперь она нас защищает от дронов, как купол.
– Несколько слов о ваших наградах.
– Первая – это медаль Луки Крымского, государственная награда Российской Федерации, которую вручают за заслуги в здравоохранении. Названа в честь православного святого и выдающего ученого-хирурга, архиепископа Симферопольского и Крымского Луки (Войно-Ясенецкого). Вторая медаль «За отвагу» II степени – это награда от Луганской Народной Республики. И третья медаль также от руководства ЛНР – «За спасение жизни».
– Есть сейчас потребность в медиках на фронте?
– Безусловно, они необходимы «за ленточкой». И нужны именно практики, которые могут оперативно и профессионально действовать в экстремальных ситуациях. То, что здесь, в больнице Пирогова, работаю в отделении реанимации, – это очень помогает в моей работе на фронте. Все навыки, полученные в реанимации, там пригодились.
– Война и женщина – понятия несовместимые.
– Вы правы, женщинам на войне не место. И нам там непросто. Хотя, конечно, лично в моем опыте сложностей особых нет. Со стороны мужчин только уважение и помощь.
Фото Константина Копылова и из личного архива Марины Семушкиной.
18+
